Я родилась 25 июля 1937 года в деревне Канзово Холмогорского района Архангельской области. В семье на тот момент была бабушка Нифонтова Татьяна Фёдоровна, папа Александр Николаевич, мама Пелагия Ильинична и четверо детей. 

Двое старших умерли от дифтерии, старший брат Викторий 6 лет, мне 4 года, Владлен 2 года и Валерий родился 26 апреля 1941 года, 1,5 месяца было. Папа был председателем колхоза, мама — заведующей фермой. Жили хорошо.

Начало вой­ны не помню, так как была маленькая. У папы была бронь, но он пошёл добровольцем на фронт. Был призван в армию его брат Яков Николаевич, который жил в Ленинграде. У мамы воевали два брата, младший Алексей в то время служил на границе в Бресте, и Тимофей.

Запомнились проводы на фронт. Все собирались у нашего дома, это было в сентябре 1941 года. День был тёплый, солнечный. Играла гармошка, кто‑то пел, но женщины плакали, и вообще была гнетущая обстановка. Все уходящие шли на телеги и уезжали в Холмогоры.

В сентябре 1942 года на папу пришла «похоронка». Он умер в госпитале под Воронежем. Похоронен в братской могиле. Младший брат Валерий с дочерью Ольгой ездили потом к нему на могилу. Потом пришло извещение на дядю Яшу — пропал без вести. Мамин брат Алексей в первые дни попал в плен, похоронен в Берлине, а дядя Тимофей пропал без вести и больше никаких данных о нем нет. Папин дядя Яков оказался в плену и после освобождения попал в наши лагеря, был освобождён в 1953 году после смерти Сталина. Его семья жила в Ленинграде во время блокады. Жену Веру и двух дочерей вывезли по «дороге жизни» через Ладожское озеро. Дорогой дочери умерли, а тётю Веру на носилках привезли к нам. Бабушка за ней ухаживала, она выздоровела и уехала в Архангельск.

Маму после ухода папы на фронт назначили председателем колхоза, где она и работала, пока не пришел из госпиталя Фёдор Маслов.

Новости узнавали из писем с фронта, из газет, которые были в правлении колхоза в помощь фронту собирали валенки, полушубки, вязали носки, рукавицы, подписывались на облигации, сушили картофель.

Начальная школа была в нашей деревне. Свою первую учительницу я очень хорошо помню. Это была Тамицкая Екатерина Фёдоровна. Учебников не хватало, тетрадей тоже. Домашние задания писали на чем придётся: газетах, старых обоях. Я пошла в первый класс в 1944 году, так что в пионеры вступила уже после вой­ны. А так пионерская организация была. Пионеры ставили концерты, делали пирамиды, помогали колхозу чем могли, собирали колоски, картошку. Питания в школе не было, а дома во время вой­ны не голодали. Голодать пришлось после.

По нашей деревне проходила дорога на Москву. Наш дом стоял у самой дороги, так что много пришлось увидеть.

Содержали порядок на дороге рабочие эстонцы. Одно время они даже у нас жили, бабушка им варила еду. Огромными треугольниками чистили дорогу от снега, их волочили трактора, которые топились деревянными чурками вместо горючего.

Много мимо нас проходило людей, беженцев из города, в основном дети и женщины, летом — с тележками, а зимой — с санками. Иногда заходили, просили еду. Во время вой­ны давали что могли, а после вой­ны у самих ничего не было. Проходили мимо нас и колонны пленных немцев. За рекой строился лесопункт, их туда везли. На следующую зиму они у нас картошку воровали. Погреба почему‑то были на улице. Приходили днём, партия 5-7 человек. Видели, как воруют, но что могли сделать женщины… В деревне не было ни одного мужика, а женщины были на работе. Правда, это, я помню, было только два раза, а потом их укротили.

Помню одну зиму было много волков, мы боялись в тёмное время выходить на улицу. Взрослые ходили только с фонарями керосиновыми. Один раз во время уроков видели, как волки гнались по деревне за жеребенком. Жалко его было до слёз. Волки даже забирались в хлева, таскали овец и коз. Керосин экономили, а ламповые стёкла были в большом дефиците. Если сломал ламповое стекло, то тогда горели «пиликушки» — горел ламповый шнур, чадил.

От нас было видно, когда бомбили Архангельск, огромное зарево. Я не понимала, что это, а бабушка мне сказала, что город горит. Страшно было.

И еще мне запомнилось солнечное затмение. Мы были на берегу Двины. Ребята старшие, видимо, знали об этом и принесли задымлённые стёкла, смотрели через них на солнце. Оно медленно закрывало тень, потом закрыло его полностью. Стало темно, холодало. Коровы замычали, стало так страшно, и мы скорее побежали домой. Полное затмение солнца я видела только один раз в жизни.

Еще вспомнился один случай. На октябрьские праздники выделили для колхозников муки белой, пшеничной. Нашей маме поручили испечь булки. Она пекла у нас дома. Мы сидели на печи и дышали ароматом булок. Мама испекла, сложила всё в корзину и унесла в контору, нам даже не дала попробовать вкус этих булок. «Это не наше, чужое без спросу никогда не трогайте и никогда никому не завидуйте. Зависть человека губит». Это я запомнила на всю жизнь. Какие были наши матери? Сильные, терпеливые и мудрые.

Тяжёлым годом для нас был 1943. Бабушка Татьяна Фёдоровна, после похоронки на папу и извещение о пропаже дяди Яши, заболела. Она не смогла всё пережить и умерла. Она была в семье главной опорой и хозяйкой. И вот её не стало. Мне пришлось стать нянькой в шесть лет, а младшему брату было два года. Я это не очень понимала, как и ребята, а каково было маме — даже представить трудно. Да к тому ещё корова отравилась, пришлось прирезать. Так что мы остались без молока. Новую корову купить было нереально, позднее купили козу.

Вой­на сплотила людей. Тогда был лозунг «Всё для фронта, всё для победы». Отдавали последнее в ущерб себе.

День Победы я хорошо помню. Был теплый и солнечный день, все собрались в правлении колхоза. Многие плакали, рыдали, остаться без мужей в то время было страшно. Так и остался в моей памяти праздник со слезами на глазах.

Любимые фильмы — «Аты-баты, шли солдаты», «Офицеры», «В бой идут одни старики», «Я хочу домой», «Они сражались за Родину». Песни — «Огонёк». «Смуглянка», «Катюша», стихи Твардовского, Симонова, Фатьянова.

Молодежи пожелаю по возможности после учёбы возвращаться в свой округ. «Где родился, там и пригодился». Без молодежи округ пропадёт. А при желании занятие найти можно.